3 М.Е.Ерин Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945

полностью закрыть им доступ к образованию. Лучше всего научить бы их только языку жестов9. Славян нужно было использовать как рабов для немецкой культуры. В январе 1941 года Г. Гиммлер так определил цель похода на Россию: «На востоке должно исчезнуть 30 миллионов славянского населения»10. Он назвал войну против Советского Союза неизбежным результатом противоречий «между германским рейхом и недочеловеками». Война с Россией - это не только противостояние двух непримиримых идеологий, это еще и смертельная схватка двух рас. Гиммлер называл русских зверями в человеческом обличье и призывал эсэсовцев «убивать их, иначе они убьют тебя»11.

Война против СССР была задумана как тотальный геноцид. Таким образом, с самого начала будущая война против СССР рассматривалась как истребительная борьба, которая будет характеризоваться беспощадной жестокостью. После начала военных действий была развязана мощная антирусская кампания. О русском народе писали и говорили как о народе рабов и «человекоподобных животных». Появление массы советских военнопленных было использовано пропагандой для иллюстрации восточной неполноценности. Газеты начали печатать фотографии изможденных, исхудавших, оборванных, полураздетых, грязных пленных красноармейцев. В связи с этими фотографиями впервые всплыло выражение «унтерменш». Пленные - вообще все советские люди - это «смесь низменного и подлого человеческого существа, настоящие недочеловеки»12. Появилась масса публикаций на тему под названием «Недочеловек». Особенно покровительствовал пропаганде «Недочеловека» рейхсфюрер СС Г. Гиммлер. По его распоряжению была издана массовым тиражом брошюра «Унтерменш» - о русских. Брошюра эффективно «демонстрировала» неполноценность русских, подчеркивала контраст между вырождающимися людьми на Востоке и здоро

Глава U. Германская историография о советских военнопленных

выми, чистоплотными, нордическими немцами. Сталин был назван «унтерменшем № I»13. «Недочеловек» - это также антисемитская брошюра, так как еврей изображался в качестве главного руководителя недочеловеков.

Пропаганда недочеловека должна была неизбежно привести к тяжким злоупотреблениям в отношении советских людей, и военнопленных в частности. Это была злостная и примитивная пропаганда, рассчитанная на то, чтобы поощрить немцев к большим жертвам и санкционировать жестокое обращение с восточным народом. Об этом красноречиво говорят записи в дневнике министра пропаганды И. Геббельса. Сколько в них высокомерия и презрения к Советскому Союзу, к русским, военному руководству Красной Армии. Геббельс вообще не считал русских за народ, а рассматривал как «сборище зверей». Вот что писал Геббельс 10 августа 1941 г. Запись была сделана под впечатлением побед германской армии на восточном фронте и пленения огромной массы советских солдат. Большевизм, продолжал Геббельс, как идея и мировоззрение, еще очень сильны, и советские воинские соединения еще доказывают боеспособность, которую нельзя в данный момент недооценивать. Мы еще не достигли цели. Предстоит очень жестокая и кровавая борьба, чтобы стереть с лица земли Советский Союз. Он должен быть уничтожен. Мы не сможем жить друг с другом в новой Европе14.

Геббельс требовал вести энергичную пропаганду как на фронте, так и в глубоком тылу. 16 августа 1941 г. он записал: «Наши военные круги также сознают теперь, что войну против Советского Союза нужно вести не только оружием, но также с помощью пропаганды. Этот поход доказал это еще сильнее, чем до сих пор15. С величайшим презрением о русских говорил Гитлер. В феврале 1942 г., находясь в «волчьем логове», фюрер рассуждал: «Русские до старости не доживают, только лет до 50 - 60. Зачем же делать им прививки (от болезней)? Наших юристов и врачей поистине приходится силой заставлять не делать там прививок, не

13 Der Untermensch. Berlin, 1942. S. 10, 13.

14 Die Tagebücher von Joseph Goebbels. Teil II. Diktate 3941 - 1945. Bd. 1. Juli-September 1941 Bearbeitet von E Fröhlich. München; London; Paris, 1996. S. 208-209.

15 Ibid. S ?44

' Ibid. S. 244.

71

М.Е. Ерин. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

72

давать мыться. Шнапса пусть пьют сколько душе угодно и табак курят тоже сколько хотят»16. В июле 1942 г. он изложил свои взгляды по «русскому вопросу», где, в частности, говорилось: «Славяне призваны работать на нас. Когда же мы перестанем в них нуждаться, они могут преспокойно умирать... Размножение славян нежелательно... Образование опасно. Вполне достаточно, если они смогут считать до 100... Каждый образованный человек - это будущий враг. Мы господа. Мы превыше всего»17.

Самим характером войны как расовой и мировоззренческой был предопределен масштаб преступлений вермахта, СС, СД в отношении славян и евреев. Гитлер потребовал от руководства вермахта отказаться от всех традиционных понятий о рыцарской войне и от общепринятых правил и обычаев ведения войны. Он предупреждал свое военное руководство, что война на Востоке будет вестись иначе и резко отличаться от войны на Западе. Война против России должна вестись с «неслыханной жестокостью» (а 1а Сталин). Итак, на Востоке жестокость и безжалостность объявлялись главными средствами обращения с противником. Жестокость рассматривалась как благо для будущего. Гитлер потребовал также не считать комиссаров и лиц, принадлежащих к ГПУ, солдатами и рассматривать их не как военнопленных, а как преступников, как «носителей большевистской идеологии» и самых опаснейших элементов фанатичного сопротивления и потому немедленно убивать их или расстреливать на месте. Ликвидировать комиссаров значит сберечь германскую кровь в борьбе на поле боя и в тылу. Коммунист не был и впредь не будет нашим товарищем. Мы должны отказаться от точки зрения солдатского товарищества с ним. Речь идет о борьбе на уничтожение. Фюрер рекомендовал командирам пожертвовать многим, чтобы преодолеть свои колебания18. По существу судьба советских военнопленных в нацистских лагерях была предрешена. Они рассматри

Глава II. Германская историография о советских военнопленных

вались как большевики и обращались с ними как с большевиками. Красноармеец - это идеологический враг, то есть как смертельный враг национал-социализма. Поэтому с самого начала к пленным относились с беспощадной строгостью и бесчеловечностью, как к расово неполноценным, в них видели «унтерменшей».

Преступная система национал-социализма порождала страшные преступления и их исполнителей. Армия, СС и СД, как показывают многочисленные документы, действовали в этом плане совместно. Вермахт являлся важнейшим* компонентом и опорой системы нацистской диктатуры, он «идентифицировался с фашистским режимом», «нерасторжимо связал себя с Гитлером и диктатурой НСДАП», превратившись из «надпартийного учреждения» в «армию Гитлера», в «инструмент насилия нацистского образца». Вермахт не только готовил, почву для преступлений, но и прямо участвовал в них19. Вермахт был активным соучастником нацистской политики порабощения и истребления в Польше, завоевания «жизненного пространства», уничтожения «расовых врагов», а также пытался навязать Европе тоталитарное господство20.

В зарубежной историографии вопрос об ответственности вермахта за военные преступления является одним из важнейших и дискуссионных. Интерес ученых и широкой общественности к этой теме был и остается огромным. Об этом говорят отклики на выставку «Преступления вермахта в 1941 - 1944 гг.», подготовленную Гамбургским институтом социальных исследований и открытую 5 марта 1995 г. Она проводилась во многих городах Германии. Эта выставка окончательно убедила в том, что вермахт участвовал в преступлениях, совершаемых на оккупированной территории СССР, включая преступления в отношении советских военнопленных. Жестокость вермахта прослеживается не только

73

М.Е. Ерин. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

21 Vernichtungskrieg. Verbrechen der Wehrmacht 1941 bis 1944 Ausstellungskatalog Hamburg, 1996. S. 7. "       &

74

в отношении пленных, но также в борьбе против партизан и в преследовании и уничтожении европейских евреев. В предисловии к книге «Война на уничтожение. Преступления вермахта в 1941 - 1944 гг.» историк X. Хеер пишет: 1945 год, только что побеждена нацистская Германия, а бывшие генералы начали создавать легенду о «чистом вермахте». Войска якобы соблюдали дистанцию по отношению к Гитлеру и нацистскому режиму, они с честью и достоинством выполняли свой солдатский долг, а о зверствах айнзатцкоманд Гиммлера, во всяком случае, информировали дополнительно. Это утверждение, подчеркивает Хеер, направленное на оправдание миллионов немецких и австрийских солдат, до сих пор определяет общественное мнение. 1995 год, 50 лет спустя, за это время окончательно распрощались с этой ложью и реальные факты подтвердили страшные преступления: вермахт в 1941 - 1944 гг. вел на Балканах и в Советском Союзе не «обычную войну», а войну на уничтожение евреев, военнопленных и гражданского населения, жертвами которой стали миллионы людей. Германская военная историография, продолжает Хеер, правда, много содействовала разъяснению этого состава преступления, но она отказывалась признать, что вермахт активно участвовал во всех преступлениях2 .

Исследователи М. Мессершмидт и О. Бартон также утверждают, что вермахт глубоко проникся идеологией национал-социализма и решительно участвовал в реализации преступной политики нацистского режима. Здесь хотелось бы привести мнение историка Ёкеля о том заблуждении, которое было широко распространено в германской общественности. Он пишет, что вермахт, естественно, был частью нацистского неправового государства. Это так естественно, что является едва ли не банальным. Миф, созданный в свое время вокруг вермахта, нашел свое яркое выражение в двух концепциях. Раньше неоднократно утверждали, что вермахт выполнял свои исключительно военные задачи, он не участвовал в мероприятиях нацистского государства, оставался «чистым», преступления совершали только СС.

Гшва II. Германская историография о советских военнопленных

Этот миф был усилен утверждением некоторых генералов, что вермахт представлял многообещающую стратегию, и победу погубило военное безрассудство Гитлера. В последнее время, констатирует Ёкель, выдвигается противоположное утверждение или все же создается впечатление, что вермахт участвовал самостоятельно, по собственному решению, в неправовых мероприятиях. В перевернутом виде подается примерно то же самое, что и распространенный миф об автономной жизни вермахта22. Оба мифа, пишет Ёкель, противоречат реальности. В кампаниях 1941 г. на Балканах и в Восточной Европе вермахт участвовал в наихудших преступлениях XX века23. Вермахт был полностью интегрирован в нацистский режим и являлся составной частью преступного государства и участвовал в такой же степени в преступлениях, как и другие органы государотвенного аппарата. Исторические исследования, заключает Ёкель, дают хорошую возможность наконец-то расстаться с мифом об автономии вермахта и обратить внимание на связи, относящиеся ко всему обществу24. Мнение Ёкеля разделяют другие историки. Р.-Д. Мюллер, который в своей статье дал обстоятельный анализ работ немецких, английских и американских историков о вине и ответственности вермахта за совершённые преступления, пишет, что армейское руководство было поставлено на службу экспансионистской политике нацистского режима. Процесс унификации вермахта национал-социализмом по пути массового убийства евреев, несомненно, привел к политическому и моральному фиаско германскую армию, орган, который апеллировал к кодексу чести и рыцарства. Война против партизан особенно способствовала поступательной нацификации вермахта25. Это мнение разделяет историк Г.-Г. Нольте, считая, что вермахт стал добровольным «пособником убийц»26.

75

М.Е. Ерин. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

К. Штрайт, Г.Р. Юбершер справедливо отмечают, что вермахт и сухопутные войска несут ответственность за подготовку и реализацию «преступных приказов», которые нарушали фундаментальные принципы международного военного права, означавшие разрыв с традицией в немецкой военной истории, и это было беспримерным поведением27. Штрайт обращает внимание на тот факт, что традиционные военные союзы и представители политических правых сил пытаются защищать генералов, осужденных на Нюрнбергском процессе, доказывая, что массовая смертность военнопленных объясняется чрезвычайной ситуацией с питанием, размещением, и вермахт не несет ответственности. Он боролся на Востоке так же честно и основательно, как и на других фронтах войны, и с военнопленными в рамках объективных условий обходились прилично и по-человечески... Ранее широко распространенное представление о вермахте как убежище от национал-социализма, продолжает Штрайт, оказалось научно несостоятельным28. По мнению некоторых историков, речь должна идти о двойной ответственности вермахта: об ответственности высшего военного руководства в ОКВ и части верхушки вооруженных сил, а также генералитета и адмиралов на уровне командующих за курс войны нацистского режима вообще и за характер ведения войны как таковой и, во-вторых, о личной ответственности каждого отдельного офицера и солдата за их личные поступки во время воины .

Историки Якобсен, Х.-Э. Фолькман, Юбершер считают, что вермахт несет ответственность за преступления и массовую смертность советских военнопленных, за сотрудничество с СД, СС и гестапо. Едва ли бы смог Гитлер, пишет Юбершер, осуществить особый характер этой войны на уничтожение против СССР в таком объеме, если бы ему не была оказана прямая или

:9 Volkmann H.-E. Zur Verantwortlichkeit der Wehrmacht // Die Wehrmach: Mythos und Realität. S. 1222.

76

Глава //. Германская историография о советских военнопленных

косвенная поддержка и согласие руководящей элиты в военной, экономической и дипломатической сфере. Только это дало возможность национал-социализму эксплуатировать антикоммунистические и антисемитские чувства как основу для престуНных акций во время войны на Востоке30.

Идеологические установки войны со всей ясностью проявились в распоряжениях и «преступных приказах», изданных накануне войны с Советским Союзом. Речь идет о тех директивах и приказах, которые Ставка верховного главнокомандования создавала в марте, мае, июне и июле 1941 г. Они касались подробных планов ведения войны против СССР и свидетельствовали о том, что Германия кардинально изменила международно-правовой характер ведения войны. 13 марта 1941 г. начальник штаба ОКВ В. Кейтель подписал директиву об установлении оккупационного режима на подлежащей захвату территории Советского Союза. В этом документе достаточно четко обозначено взаимодействие сухопутных войск и СС в районе боевых действий. Рейхсфюрер СС Г. Гиммлер для подготовки политического управления получал специальное задание для борьбы против советской системы. Главное командование сухопутных войск должно было согласовывать свои действия непосредственно с рейхсфюрером СС31.

28 апреля 1941 г. между генерал-квартирмейстером Вагнером и начальником РСХА группенфюрером СС Р. Гейдрихом было подписано соглашение о порядке действий айнзатцгрупп СС в зоне боевых действий сухопутных сил. Они наделялись «особыми правами» во фронтовой и тыловой полосе германских войск. После нападения на СССР айнзатцкоманды совершали массовые убийства по расовым или идеологическим мотивам. 13 мая появилось распоряжение Гитлера, подписанное В. Кейтелем, - «О военной подсудности в районе «Барбаросса» и об особых полномочиях войск». Теперь, по сути дела военнослужащие вермахта и обслуживающий персонал освобождались от судебных преследо

М.Е. Ерин. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

22 Нюрнбергский процесс. Сборник материалов: В 8 т. Т. 5. М., 1991. С. 288-289.

78

ваний за уголовные деяния, снимались все моральные ограничения за воинские преступления и проступки в отношении советских гражданских лиц. Офицеру, по его усмотрению, предоставлялась неограниченная власть - занимающему должность не ниже командира батальона - для решения вопроса о принятии массовых карательных мер. В усмиренных местностях устанавливалась подсудность гражданских лиц военным судам32. Показания гражданских лиц фактически в расчет не принимались. Жертвами исполнения этого распоряжения были тысячи людей на оккупированной территории СССР. Жестокость входила в систему, которая должна была способствовать выполнению политического замысла.

В основу распоряжения лег проект начальника юридического отдела ОКВ генерала Р. Лемана от 28 апреля и 9 мая 1941 г. Идеи проекта были согласованы с генералами А. Йодлем и В. Варлимонтом. В нем требовалось от войск беспощадно убивать партизан в бою или при бегстве, уничтожать гражданских лиц, нападающих на вермахт, военное судопроизводство предназначалось в первую очередь для поддержания дисциплины, Действия личного состава вермахта и сопровождающих лиц против гражданского населения противника преследованию не подлежали, даже если такие действия являлись военным преступлением или правонарушением. Кроме того, Леман находился в постоянном контакте с генералом для особых поручений при главном командовании сухопутных сил генерал-лейтенантом О. Мюллером, который занимался правовыми вопросами. Мюллер внес свои предложения в проект Лемана, и он стал более идеологизирован в плане ведения войны. Теперь в качестве особо опасного и разрушающего всякий порядок элемента из гражданского населения выступал носитель еврейско-большевист-ского мировоззрения. Оценивая проект Лемана, Штрайт пишет, что он свидетельствовал о решающей радикализации вермахта в вопросах войны против Советского Союза. Проект означал качественное изменение постепенной разработки плана «Барбаросса», поскольку в нем впервые предусматривались непосредст

Глава II Германская историография о советских военнопленных

венное вовлечение вермахта в войну на истребление. Более того, главное командование сухопутных войск не только согласилось с требованием прямого участия войск в проведении политики уничтожения, но и извлекало способ практического решения этого требования33. Несомненно, Леман сыграл решающую роль в формировании окончательной формы этого распоряжения, в котором воплотились преступные замыслы Гитлера. В целом он придал этому документу форму жесткого военного приказа, который затем был передан войскам и осуществлялся ими. Недаром на судебном процессе 1948 г. ему вменялось преступное содействие в издании этого противозаконного приказа, предусматривалось, что он должен нести за него ответственность, поскольку сформулировал текст приказа34.

Планы уничтожения ответственных политических работников и политических руководителей (комиссаров) были четко сформулированы в заметках генерал-полковника, заместителя начальника штаба оперативного руководства ОКВ В. Варлиман-та от 12 мая 1941 г. По его утверждению, политические руководители в войсках не считаются пленными и должны уничтожаться, самое позднее, в транзитных лагерях. В тыл не эвакуируются. В тылу войск руководящие политические работники и комиссары передаются айнзатцкомандам. Те из них, которые оказывают сопротивление немецким войскам, рассматриваются как партизаны и подлежат уничтожению35. Подобное обращение предусматривала директива ОКХ «О поведении войск в России» от 19 мая 1941 г. В ней большевизм объявлялся смертельным врагом национал-социалистического немецкого народа. По отношению к военнослужащим Красной Армии, в том числе военнопленным, требовались крайняя сдержанность и высочайшая бдительность. Особенно азиатские военнослужащие Красной Армии являются темными, непредсказуемыми, коварными и

М.Е. Ерин. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

36 Longerich Р. Der Russlandkrieg als rassistischer Vernichtungsfeldzug // Der Mensch gegen den Mensch. S. 83.

бесчувственными . В директиве евреи впервые объявлялись «преступниками» только из-за своей расовой принадлежности и подлежали уничтожению. В этом пункте директива шла еще дальше, чем другие названные приказы. Тем самым ОКВ и ОКХ, как и во всех других случаях, с готовностью встали «на почву национал-социалистического мировоззрения» и создали обстановку «понимания» «совместной работы» с айнзатцгруппами и айнзатцкомандами. Эта директива в мае 1941 г. была направлена в воинские части вермахта и ясно показывала: какие основные установки и как командиры готовили своих солдат для проведения варварской войны на Востоке.

Наконец, 6 июня 1941 г. В. Варлимонт подписал директиву по обращению с политическими комиссарами (чаще всего ее называют «Приказ о комиссарах»). Согласно директиве попавшие в плен политические комиссары Красной Армии должны были расстреливаться на месте, поскольку они считались «подлинными носителями сопротивления», представляли собой угрозу германской безопасности и быстрому освобождению немцами населения захваченных областей. Войскам внушалась мысль, что политические комиссары являются инициаторами варварских азиатских методов ведения войны. Поэтому к ним следует относиться со всей беспощадностью, а соблюдение в отношении их международных правил неуместно. Приказывалось опознавать политических комиссаров и немедленно, прямо на поле боя, отделять от всех остальных военнопленных. Комиссары не признавались как солдаты и после произведенной сортировки должны быть уничтожены. Комиссары, схваченные во фронтовом тылу, передавались айнзацгруппам или айнзацкомандам37. Важно подчеркнуть, что «преступные приказы» появились в результате заблаговременного планирования и предшествовали походу на Россию. Они с самого начала несли на себе отпечаток нацио

80

Гпава U Германская историография о советских военнопленных

нал-социалистической идеологии. Значение приказов заключалось прежде всего в том, что немецкие офицеры и солдаты уяснили себе, что для руководства страны жизнь советских солдат и гражданских лиц ничего не стоит. Пропаганда, которая велась в войсках, постоянно внушала им, что с захватом СССР связано спасение Германии от ада, от самого страшного проявления варварства, еврейско-русского большевизма, позора всех цивилизаций. В сообщениях для войск говорилось, что большевик - это нигилист, для него не существует якобы никаких ценностей, он ни во что не верит, и в этом крестовом походе будут уничтожены «красные безбожники».

По мнению Штрайта, в конце марта 1941 г. для Гитлера наступил благоприятный момент для дальнейшего продвижения по пути превращения вермахта в безотказный инструмент уничтожения народов. Он обращает внимание на два важных момента: первый - до конца марта 1941 г. главное командование сухопутных сил согласилось с порядком действий оперативных групп СС. Второй - командование сухопутных сил, соглашаясь на этот новый порядок, в принципе согласилось на ведение требуемой Гитлером войны на истребление38. Не только значительное вовлечение вермахта в политику убийств на Востоке явилось непосредственным последствием «преступных приказов» и давления высшей командной инстанции. Сюда следует отнести также последовательное «приобщение» армии к национал-социализму под руководством фон Фрича и в большей степени - фон Брау-хича . Крайне негативную оценку Штрайт дает «Приказу о комиссарах», согласно которому попавшие в плен политические комиссары Красной Армии должны были уничтожаться на месте. В нем наиболее четко, из всех других приказов, проявилась линия на игнорирование элементарных норм международного права в отношении военнопленных. Он обрекал определенную группу личного состава армии противника огульно, еще до начала враждебных действий «на уничтожение без суда и следствия». Никто из высшего генералитета открыто против такого Be

streit Ch. Keine Kameraden. S. 33-34.

39 Ibid. S. 123

81

М.Е. Ерин. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

дения войны не выступил. «Приказ о комиссарах» - это символ вовлечения вермахта в национал-социалистическую политику уничтожения политических противников40. Поэтому руководство вермахта и сухопутных войск несет ответственность за его разработку и реализацию. Ответственны не только А. Гитлер, Г. Гиммлер и М. Борман, но также Йодль и прежде бсего «слабовольный фельдмаршал» В. Кейтель41.

«Приказ о комиссарах» преследовал цель устранения любого оппозиционного проявления, которое немецкое господство на востоке считало опасным. Он свидетельствовал о том, как крайний антибольшевизм приобщал к политике уничтожения даже тех солдат, которые, впрочем, относились с пониманием к традиционным солдатским ценностям. Штрайт убедительно показал, что руководство войсками и солдаты без сопротивления выполняли расистско-идеологические приказы об убийстве советских военнопленных, особенно в первые, решающие месяцы войны на Востоке. Руководство вермахта внимательно следило за последовательной реализацией «Приказа о комиссарах». Даже тогда, когда комиссары оставались неузнанными или не разыскивались войсками, военнопленных выявляли с помощью шпионов и затем в соответствии с особыми распоряжениями (т.е. согласно приказу о комиссарах) с ними расправлялись или же передавали службе безопасности... Даже комиссары, которых взяли в плен союзники Германии, не были в безопасности42. Этот приказ служит также убедительным доказательством тесного сотрудничества вермахта и РСХА, сухопутных войск и айн-затцкоманд, руководства сухопутных войск и шефа РСХА Р. Гейдриха. Штрайт приводит многочисленные факты и примеры такого сотрудничества. Полиция безопасности пользовалась большой известностью среди командных инстанций вермахта. Происходил обмен информацией между оперативными группами, с одной стороны, и группами армий, командующими тыловым районом, командующими армий, полевыми и местными комендатурами, - с другой.

82

Глава IL Германская историография о советских военнопленных

Во всех документах отмечается, что оперативные группы СС с первого дня войны добились полного взаимного согласия со всеми командными инстанциями вермахта43. Особенно тесно взаимодействовали вермахт и айнзатцкоманды в зоне группы армий «Юг». Вермахт брал на себя часть функций айнзатцко-манд по устранению сил, которые признавались в качестве противника германского господства. Речь шла о ликвидации определенной группы советского населения: политического и духовного руководящего слоя и еврейства как «биологического корня» большевизма. С «Приказом о комиссарах» тесно связаны следующие решения руководства вермахта и РСХА, которые под знаком «уничтожения мировоззрения» провело повторную радикализацию приказов на уничтожение. Речь идет о приказе РСХА № 8 от 17 июля, о боевом приказе шефа гестапо Мюллера №9 от 21 июля 1941 г. и о приказе ОКБ от 8 сентября 1941 г. «Об обращении с советскими военнопленными».

Приказ № 8, подписанный Р. Гейдрихом, был одним из основных документов, определивших порядок действия оперативных групп полиции безопасности и СД в лагерях для советских военнопленных. Они должны были отбирать и ликвидировать большие группы военнопленных. В первую очередь выявлялись все государственные и партийные функционеры, профессиональные революционеры, деятели Коминтерна, все крупные функционеры ВКП(б), бывшие политкомиссары Красной Армии, все евреи, азиаты, советская интеллигенция, установленные как подстрекатели и коммунистические фанатики. Наконец, при отборе обращалось внимание на национальную принадлежность. Приказывалось азиатов отделять от солдат, имеющих европейский вид44. Приказ имел роковые последствия для советских пленных и был направлен на совместные действия вермахта и РСХА в период уничтожения противника. Правда, сначала акция по истреблению касалась только военнопленных, размещенных на территории 1-го военного округа (Восточная Пруссия) и генерал-губернаторства Польши, так как советские пленные долж-

4] Streit Ch. Keine Kameraden. SIM

44 -

Военно-исторический журнал. 1997. Ks5. С. 36-39

83

М.Е. Ерин. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

84

ны были размещаться только на этих территориях. Штрайт вер-но отмечает, что комендантам лагерей не предоставлялось особой свободы в принятии решений: комендантам, особенно офицерам абвера, вменялось в обязанность тесно сотрудничать с айнзатцкомандами45. Появление приказа № 8 свидетельствовало о совершенствовании мероприятий по уничтожению противника по мотивам мировоззрения. Согласно приказу № 9 в лагеря для советских пленных откомандировывались карательные отряды для их чистки. С этих пор транспорты, в которых доставлялись «нежелательные» военнопленные в концлагеря для уничтожения, не прекращались до конца войны.

В приказе от 8 сентября 1941 г. говорилось, что большевистский солдат потерял право на то, чтобы с ним обращались как честным противником. При малейшем намеке на неподчинение должен быть отдан приказ о безжалостном и энергичном действии. В военнопленных, пытавшихся бежать, следует стрелять без предварительного оклика. Никогда не следует делать предупреждающего выстрела. Использование оружия против военнопленных является, как правило, законным46. Наряду с жестоким отношением к советским пленным приказ предусматривал отбор айнзатцкомандами и СД политически подозрительных гражданских лиц, находящихся в лагерях и «нежелательных» пленных. Комендантам лагерей военнопленных, и в особенности офицерам Абвера, вменялось в обязанность «теснее» сотрудничать с айнзатцкомандами. Приказ требовал также разделения военнопленных по их принадлежности к национальностям с целью быстрейшего освобождения известных членов народного духа из плена. Речь прежде всего шла о немцах (фольксдойчен), украинцах, белоруссах, поляках, литовцах, латышах и эстонцах.

К приказу была приложена «Памятка об охране советских военнопленных». Она наглядно показывает, какова была уготована участь советского военнопленного. В памятке были четко сформулированы требования, которые охрана должна была беспрекословно выполнять. Она должна была проявлять крайнюю

Глава II. Ггрманская историография о советских военнопленных

85

бдительность, максимальную осторожность и самое полное недоверие по отношению к советским военнопленным. Охранникам напоминали, что впервые в этой войне немецкому солдату противостоит не только по-солдатски, но и политически обученный противник, который видит свой идеал в коммунизме, а в национал-социализме - своего злейшего врага. В борьбе против национал-социализма для него подходят любые средства: выстрелы из засады, бандитизм, саботаж, поджоги, деморализующая пропаганда, убийства. Попавший в плен советский солдат, желая выглядеть безобидным, тоже будет использовать дюбую возможность, чтобы дать выход своей ненависти против всего немецкого. Надо считаться с тем, что военные получили соответствующие указания о своих действиях в плену. Следовательно, необходимы: 1) безжалостные действия при малейших признаках сопротивления и неповиновения! Чтобы сломить сопротивление, надо беспощадно применять оружие. По убегающим военнопленным следует стрелять немедленно (без оклика), с твердым намерением попасть в цель; 2) строго запрещались любые разговоры с военнопленными, в том числе по пути на рабочее место и обратно, поскольку они не относятся к безусловно необходимым служебным указаниям. Действовал категорический запрет курения по пути к месту работы и обратно, а также во время работы. Любому разговору военнопленных с гражданскими лицами необходимо помешать таким же способом, в случае необходимости применяя оружие и против гражданских лиц; 3) на рабочем месте требовался постоянный, строгий контроль солдат немецкой охраны. Каждый охранник должен всегда держаться на таком расстоянии от военнопленных, чтобы быть в состоянии в любой момент немедленно применить оружие. Никогда не поворачиваться к военнопленному спиной! 4) по отношению к добросовестно работающему и послушному военнопленному мягкость также неуместна. Он воспринимает это как слабость и делает соответствующие выводы; 5) при всей строгости и жесткости, при безжалостном выполнении полученных приказов немецкому солдату запрещаются любой произвол и злоупотребления, прежде всего применение дубинок, кнутов и т.д. Это противоречило бы достоинству немецкого солдата как оруженосца. Однако это было

М.Е. Ерин. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

86

лишь благое пожелание; 6) иногда проявляющаяся у большевистских военнопленных безобидность не должна приводить к отклонению от настоящих распоряжений47.

Как видно, приказы давали солдату свободу действий в отношении пленных, поскольку любая жестокость могла быть оправдана как «необходимая» мера. Но еще важнее было то, что не только нацистская пропаганда, но и приказы командования вермахта самым решительным образом способствовали проявлению жестокости по отношению к пленным. Более того, командование сухопутных войск содействовало радикализации своих собственных приказов на уничтожение «еврейско-большевистской системы». Командование сухопутных сил, пишет Штрайт, было активным соучастником проведения акций по уничтожению военнопленных на Востоке48. В сухопутных силах систематически проводились массовые расстрелы, в результате требований со стороны отдельных общевойсковых командиров появилось указание расстреливать советских пленных в качестве возмездия49. Во многих воинских частях существовала тенденция предоставлять айнзатцкомандам право выискивать и расстреливать командиров Красной Армии. Во всех трех группах армий «Север», «Юг» и «Центр» уже в первые дни войны карательным отрядам был разрешен доступ в лагеря военнопленных. Это означало, что вермахт передавал им для уничтожения отобранных военнопленных. В 1941 г. советские пленные неделями двигались пешим порядком в лагеря, находящиеся в ведении вермахта. Сотни тысяч жертв, которых потребовали эти изнуряющие переходы, относились также и на счет того, что конвоиры имели право на основе отдельных приказов расстреливать в связи с неповиновением или попыткой к бегству. Количество расстрелянных войсками русских пленных исчисляется пяти-, а то и шестизначным числом50. Такая политика командования сухопутных войск, делает вывод Штрайт, не способствовала укреплению положения армии в нацистском государстве. С другой стороны, масштабы

Гiaea 11. Гщманская историография о советских военнопленных

сотрудничества между армией и айнзатцкомандами служили в качестве индикатора «для разложения армии»51.

Историк Р. Отто в своих работах обращает особое внимание на приказы № 8 и 9, на основании которых совершались массовые убийства. Вермахт и РСХА не только разработали все до мельчайших подробностей, но и позаботились о том, чтобы все соответсвовало букве приказов, и для этого сформировали айн-затцкоманды для отбора военнопленных и уничтожения их в концлагерях52.

Следует отметить, что в своем труде Штрайт выявляет причины включения вермахта в политику на уничтожение на Востоке. Он пишет, что травматический страх перед большевизмом, который охватил офицерский корпус и союз консерваторов с нацизмом в 1933 г., решительно способствовал тому, что руководство вермахта и сухопутных войск окончательно интегрировалось в нацистское государство. Национал-социалисты, равно как и руководство вермахта и сухопутных войск, считали ликвидацию военных комиссаров, а также коммунистических деятелей, необходимой мерой, так как они олицетворяют все зло в коммунизме. Политическое и военное руководство единодушно преследовало цель: результаты Октябрьской революции 1917 г. должны быть полностью ликвидированы, а советский коммунизм уничтожен53. Отсюда большевизм объявлялся смертельным врагом национал-социализма. Причем Штрайт указывает на такой важный аспект, что в процессе включения вермахта в политику на уничтожение с февраля по июнь 1941 г. цель была радикализирована. Сначала Гитлер и Геринг говорили «только» о том, чтобы устранить «большевистских вождей» и «еврейско-большевистскую интеллигенцию», с принятием «Приказа о комиссарах» речь шла уже о всех партийных функционерах, а с реализацией «плана Барбаросса» уничтожению подлежали все, кто оказывал сопротивление в какой-либо форме или представлял потенциальную угрозу германскому господству. Круг жертв

87

М.Е. Ерин. Советские военнопленные в нацистской Ггрмании 1941 - 1945 гг.

88

с февраля расширялся прямо-таки в геометрической прогрессии54. Штрайт считает, что синхронно с процессом интеграции вермахта в политику на уничтожение происходило радикализированное оформление и дифференциация целей на уничтожение. Точно известно, что Гитлер еще в марте 1941 г. отклонил как нереальную ликвидацию последствий большевистской революции, но в июле это стало уже главной целью55.

Долгое время считалось, что причины высокой смертности советских военнопленных, как и гражданского населения СССР на оккупированных территориях, кроются лишь в приказах Гитлера и преступной политике НСДАП, вермахт же являлся лишь орудием в руках палача. Трудно согласиться с утверждением историка Г. Улига, который писал, что войска исполняли приказы об убийстве только в редких случаях. Многие командиры не только замалчивали «Приказ о комиссарах», но открыто саботировали его, а войска в большинстве случаев просто игнорировали этот приказ56. Х.-А. Якобсен также пишет, что некоторые воинские части выполняли данный приказ, другие пытались обойти его, а третьи, напротив, совсем его не выполняли57. Для «оправдания» этого приказа о смертной казни, продолжает он, нацистское руководство приводило два аргумента: военный комиссар, соответственно политрук, не является настоящим солдатом в смысле участника войны согласно Гаагской конвенции 1907 г.; тактика Красной Армии, диктуемая этими комиссарами, попирает все правила гуманного ведения войны58. С середины августа 1941 г., считает Якобсен, некоторые военные все же стали высказывать сомнения в целесообразности «Приказа о комиссарах». К этому времени стало очевидно, как ожесточенно и упорно сопротивляется противник на Востоке. Верховное командование сухопутных войск убедилось также, что Германия совершенно недооценила мощь и ударную силу Красной Армии;

Глава //. Германская историография о советских военнопленных

Ibid. S. 184-185.

89

оно осознало, что эта кампания не может закончится несколькими месяцами59. Автор называет имена генералов и адмиралов (Шмидт, Канарис), которые отказывались выполнять «Приказ о

60

комиссарах» или сомневались в его выполнении .

Действительно, начальник абвера, адмирал Ф.В. Канарис в середине сентября 1941 г. в письме на имя Кейтеля изложил причины своего несогласия с приказом от 8 сентября. Адмирал протестовал против правил обращения с советскими военнопленными и Кейтелю заявил, что «убивать беззащитных людей или наносить им вред противоречит военной традиции». Канарис напоминал, что в таком случае отпадает возможность протестовать против плохого обращения с немецкими военнослужащими, находящимися в советском плену61. Очевидно, что начальник абвера возражал против системы отборов и привлечения СД к этим акциям. Протест Канариса и его аргументы не были приняты во внимание. Он обратно получил свое письмо с короткой пометкой Кейтеля: «Возражения возникают из представления о рыцарском ведении войны. Здесь речь идет об уничтожении мировоззрения (т.е. большевизма), поэтому я одобряю и поддерживаю меры»62. Кейтель, по сути дела, одобрил жестокое обращение с советскими пленными. Утверждения, что вермахт в большинстве случаев «делегировал» карательные полномочия формированиям СС, не желая «пачкать руки», опровергаются, например, многочисленными свидетельствами самих немецких фронтовиков, в письмах домой описывавших свои «подвиги» на передовой и в тылу с нескрываемой гордостью и без малейшего чувства вины за содеянное. По мнению историка П. Яна, активное и заинтересованное соучастие военнослужащих вермахта в зверствах и насилиях объясняется тем, что рядовой и особенно младший командный состав в отличие от незначительной части

М.Е. Ерин. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

90

старшего офицерства глубоко впитал национал-социалистическую идеологию63.

В свое время профессор К.Г. Пфеффер явно пытался оправдать действия нацистов в отношении военнопленных. Суровое обращение с ними, по его мнению, было обусловлено якобы «объективными трудностями» и, очевидно, тем соображением, что «тяжелые условия работы и скверное питание в лагерях были лишь отражением той участи, которая могла ожидать нас самих в Советском Союзе, если бы мы находились там в качестве военнопленных». Безразличное отношение немцев к советским военнопленным он объяснял следующими причинами: первая -немцы совсем не знали русских как людей и почти не встречались с ними до войны; вторая - уже во время войны в Германию часто проникали известия о том, как обращались с немецкими военнопленными в Советском Союзе, и это, конечно, отнюдь не способствовало росту симпатии к советским военнопленным; третья - большую роль сыграла и немецкая пропаганда, объявившая всякого русского и в особенности нерусского советского солдата человеком «низшего» происхождения; четвертая - тяжелая обстановка на фронтах также подействовала на обращение с военнопленными. Жестокое обращение с советскими пленными Пфеффер оправдывал и тем, что Советский Союз не подписал Женевскую конвенцию 1929 г., что вызывало справедливое возмущение у немецких солдат и гражданского населения64. Но это был предлог. Прав историк Б. Бонвеч, что первые месяцы войны наглядно показали, что германское руководство и не собиралось соблюдать ее, хотя Женевская конвенция об обращении с военнопленными распространялась также на те страны, которые ее и не подписали65. Так случилось, продолжает Бонвеч, что вермахт в отношении советских военнопленных действовал также в духе «плана Барбаросса», как и вообще весь восточный поход. Он со

Глава II. Ггрманская историография о советских военнопленных

трудничал с СД, отбирал комиссаров, евреев и других «нежелательных» военнопленных, не чувствуя себя ответственным за их дальнейшую судьбу66. Его точку зрения разделяют историки X. Хеер и К. Науман. Говоря о «преступных приказах», они констатируют, что в них была ясно определена группа жертв для вермахта: комиссаров расстреливать, военнопленных лишить всех прав, гражданское население карать смертной казнью за помощь партизанам, евреев передавать айнтзатнгруппам. Вермахт был осведомлен о программе уничтожения и брал на себя ответственность. Более того, он был включен в эту программу. Его руководящие кадры дали согласие на первоначально поставленные задачи. Радикализация программы захватила верхушку вермахта, а менталитет рядовых солдат к этому времени уже не отличался от менталитета войск Гиммлера67.   "

Солдаты вермахта не несли никакой ответственности и наказания за совершенные преступления. Военная зерхушка вермахта планировала поход на Восток как молниеносную войну. Поэтому летом 1941 г. она рассматривала включение вермахта в нацистскую политику уничтожения совершенно оправданным, к такому выводу приходят ряд известных историков: Ё. Остерло, П. Лонгерих, Р. Келлер, Г.Р, Юбершер68. Юбершер обоснованно пишет, что вновь появившиеся утверждения, что немецкие штабы и воинские части не выполняли «Приказ о комиссарах», не соответствуют действительности. Новые документы и исследования лишь подтверждают, что преступные приказы, напротив, выполнялись в подавляющем большинстве дивизиями, корпусами и армиями на Востоке. Только немногие офицеры, продолжает он, открыто отклонили официальные установки и пытались, как адмирал Канарис, полоковник Остер, майор фон Герсдорф, подполковник Штифф, граф фон Мольтке и другие офицеры из

91

М.Е. Ерии. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

кругов сопротивления - ограничить ужасную практику на восточном фронте69.

Военнопленные, за редким исключением, были подчинены вермахту, который издавал директивы о их содержании и об отношении к ним. Военное руководство, пишет Ё. Остерло, было пособником национал-социалистической политики: с самого начала ОКБ и ОКХ учредили ранговый порядок различного права и правовой гарантии для пленных различных враждебных государств. Этим руководство вермахта нарушило решения Женевской конференции 1929 г. Более того, оно не выполнило ни одного пункта международно-правовых соглашений в войне против Советского Союза и проигнорировало основные права человека. Результатом стали сотни тысяч и миллионы убитых советских пленных на оккупированной территории и в третьем рейхе. Решающим критерием по обращению с военнопленными было их место в национал-социалистической иерархии рас70. В самом наихудшем положении из всех военнопленных находились советские. Они были лишены всех прав. Не могли обратиться за защитой в суд и не должны были получать помощь от Международного Красного Креста. Надуманная система различных прав и привилегий функционировала без помех почти до конца войны: советские военнопленные влачили жалкое существование, в то время как пленные «расово более ценных» народов находились в лучшем положении и в их отношении соблюдались все права международных соглашений. Охранники действовали соответствующим образом. Руководство вермахта одобрило и поддержало расовую политику относительно советских пленных. В отношении к ним оно охотно отдало себя в руки национал-социалистов71 .

Напомним, что 16 июня 1941 г., т.е. за несколько дней до нападения на СССР, Управление по делам военнопленных пря ОКВ издало распоряжение «Суть военного плена согласно плана

92

Глава II. Германская историография о советских военнопленных

Барбаросса». Этот документ определял компетенцию в вопросах о военнопленных на Востоке и принципы обращения к советским пленным. Как и в «преступных приказах», здесь имелось «обоснование», наполненное элементами нацистской идеологии. Оно почти полностью согласовывалось с «директивами о поведении войск в России». По отношению к советским военнопленным рекомендовалась крайняя настороженность и повышенная бдительность. Следует рассчитывать на коварное поведение, особенно пленных азиатского происхождения, поэтому нужны решительные и энергичные действия при малейших признаках неповиновения, особенно против большевистских подстрекателей. Полное устранение всякого активного и пассивного сопротивления. Решительно пресекать всякое общение военнопленных с гражданским населением или с составом караула72. Этот приказ предусматривал создание на учебных полигонах 19 лагерей для пленных емкостью на 790 ООО человек. После нападения гитлеровской германии на Советский Союз последовали новые приказы об обращении с военнопленными и их питании. По существу они полностью устраняли международные конвенции 1899, 1907 и 1929 годов, согласно которым с военнопленными «в любое время должны обращаться по-человечески». Историки К. Хюзер и Р. Отто отмечают, что вермахт несет ответственность за создание системы лагерей для военнопленных. По официальной статистике, внутри тогдашних границ третьего рейха в сентябре 1941 г. находилось 140 лагерей военнопленных73. Кроме того, в ходе подготовки «плана Барбаросса» 26 марта 1941 г. был издан секретный приказ шефа вооружения главного командования сухопутных войск и командующего резервной армии о создании целой серии фронтовых шталагов почти во всех военных округах территории рейха74. Напомним также, что мародерство

S 7sJ SStCrl0h J* tHier^e,t CS si?h um d,e Vernichtung einer Weltanschauung.. »

««:^rн,L:™;Sildsг:3.fti"ьil<fc,'-ч—

Kri,„71 У"3** K';,0ti° R- DaS Stammlag« 32b (VI K) Senne: 1941 - 1945 Sowjetische Knegsgefangene ab Opfer des Nationalsozialistischen Wdüm^w«Arici^BwSSJ

74 Ibid. S. 19-20.

93

М.Е. Ерии Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

не только рассматривалось как допустимое явление, но и вменялось в прямую обязанность солдатам германской армии.

3. Сотрудничество вермахта с СД, СС и гестапо в уничтожении «большевистского мировоззрения»

Проблема сотрудничества ОКВ и командования сухопутных войск с гестапо, СС и СД в уничтожении советских военнопленных, остро поставленная в свое время Х.-А. Якобсеном и К. Штрайтом, нашла свое дальнейшее развитие в трудах немецких историков. В их работах детально показан механизм истребления советских пленных в лагерях и концлагерях, тесное взаимодействие комендантов шталагов и офицеров абвера с айнтзатц-командами, Stapo в осуществлении отборов. Отборы производились с целью выявления «нежелательных» элементов по расовому и политическому принципу: партийных функционеров, профессиональных революционеров, политкомиссаров Красной Армии, интеллигентов, всех евреев, азиатов. Комиссары расценивались как самые фанатичные представители большевизма в Красной Армии и носители идеологии, враждебной национал-социализму. Следовало выделять также офицеров как «особо вредноносных» и заблаговременно отделять их от рядовых. Приказывалось азиатов отделять от солдат, имеющих европейский вид. Айнзатцкоманды также должны были проводить экзекуции. Вермахт обязывался помогать в поисках «нежелательных» людей, проводить их допросы и затем передавать гестапо.

Айнзатцкоманды из 4 - 6 человек, позднее они были уменьшены до 3 - 4 человек, при совместной работе с вермахтом выискивали в шталагах рейха по установленным критериям «подозрительных» элементов среди пленных, убивали или отправляли их в концлагеря. Айнзатцгруппы при своей работе опирались на помощь персонала шталагов, коменданты которых уже знали по служебным каналам, что отборы в лагерях происходят с согласия ОКВ. Тщательная проверка была делом айн-затцкоманд, которые, прежде чем начать работу, получали от офицеров абвера шталага список имен военнопленных. По сути,

94

Гпава II. Ггрманская историография о советских военнопленных

констатирует историк Ё. Остерло, отборы явились продолжением исполнения «Приказа о комиссарах» .

Штрайт в своей работе подробно описал процесс отбора военнопленных и передачи их в концлагеря, где они уничтожались. Убийство отобранных осуществлялось не централизованно. На территории рейха пленные доставлялись в ближайшие концлагеря. В Маутхаузене, пишет Штрайт, уничтожение пленных проходило особенно жестоко: в каменоломне лагеря «посредством труда», с помощью инъекций фенола и других химикалий, удушением с помощью хлората магния, изнурением голодом, а позднее расстрелами. В Дахау пленных расстреливали на стрельбище. О количестве уничтоженных таким образом советских пленных нет даже приблизительных данных. Вряд ли, продолжает автор, имеются такие материалы об отборах в Восточной Пруссии, генерал-губернаторстве Польши, на территории Прибалтики и Украины, находившихся в компетенции командования вермахта. По мнению Штрайта, в этих районах военнопленные расстреливались в значительно большем количестве, чем на территории рейха2. При этом акции по уничтожению проводились немедленно и без свидетелей, и это говорит о четко организованной работе по истреблению отобранных.

По некоторым примерам можно судить о масштабе сотрудничества частей вермахта с айнзатцкомандами на фронте в первые недели и месяцы войны, во время «тщательного отбора» военнопленных. Так, в начале ноября 1941 г. оперативная группа «С» из группы армий «Юг» докладывала: «количество расстрелов, осуществленных 4-м карательным отрядом, возросло до 55 431 человека»3. Штрайт пишет далее, что на территории Германии до февраля 1942 г. в среднем было уничтожено от 10 до 20% пленных. Более точное количество жертв трудно определить уже потому, что постоянный учет советских пленных начали вести только в декабре 1941 г., когда был достигнут апогей в массовых расстрелах, а также апогей массовой смертности. Следова

95

М.Е. Ерии. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гл

96

тельно, жертвами массового истребления стали не менее 640 ООО, а может быть, и более 750 000 военнопленных, т.е. приблизительно каждый третий из 2 млн., погибших в первые 8 месяцев войны на востоке, а всего - примерно каждый десятый, но более вероятно- каждый седьмой советский военнопленный замучен эсэсовскими командами4. Штрайт неоднократно подчеркивает, что войска вместе с айнзатцкомандами участвовали в отборах, они передавали айнзатцкомандам евреев и военнопленных для экзекуции. Он считает, что последствия сделки между ОКВ и РСХА были значительно более тяжелыми, чем «Приказ о комиссарах». Жертвами селекции стали примерно 500 - 600 тысяч советских военнопленных5. Как видно, Штрайт называет разные цифры отборов, в одном случае 640 - 750 тыс., в другом - 500-600 тыс. Кстати, акция расстрела 33 771 еврея под Киевом в ущелье Бабьего Яра в сентябре 1941 г. была организована по договоренности айнзатцгруппы «С» с комендантом Киева генерал-майором Эберхардом и 29-м армейским корпусом.

Историк Якобсен признает, что с началом крестового похода против СССР на его территории действовало несколько айнзатц-команд по уничтожению военнопленных. В своей книге он приводит некоторые ужасные данные о «результатах» работы этих групп. Так, айнзатцгруппа «А» (Прибалтика) сообщала 15 октября 1941 г., что она «ликвидировала» до 125 000 евреев и 5 000 других военнопленных. Айнзатцгруппа «В» (Белоруссия) информировала, что до 14 ноября 1941 г. уничтожено 45 000 человек. Айнзатцгруппа «С» (Северная и Центральная Украина) -75 000 евреев и 5 000 «других» (в основном комиссаров и членов партии). В то время как айнзатцгруппа «D» (Южная Украина, Молдавия и Крым) на 12 декабря 1941 г. устранила 55 000 человек6. Якобсен сообщает о преступных деяниях зондеркоманд в отношении советских пленных. Так, зондеркоманда 4 из лагеря

gencr. S. 193.

Глава IL Германская историография о советских военнопленных

военнопленных в Борнсполе расстреляла 14 октября 1941 г. 41 752 и 16 октября - 41 357 еврейских военнопленных, среди них несколько комиссаров, 78 раненых евреев, переданный* лагерными врагами7. В Лубни действовала зондеркоманда 4а, а в Полтаве- зондеркоманда 46, оставляя после себя огромные жертвы среди пленных и гражданского населения. 5 декабря 1941 г. шеф отдела гестапо в РСХА группенфюрер СС Мюллер сообщал, что до сих пор отобрано только 22 ООО советских военнопленных, из них около 16 ООО ликвидировано*. Айнзатцко-манды соревновались и старались превзойти одна другую по числу обнаруженных и уничтоженных военнопленных-евреев и комиссаров. По свидетельству П. Олера, инспектора гестапо в Нюрнберге, а с начала ноября 1941 г. - руководителя айнзатцко-манды в офицерском лагере Хаммельбург, из офлага в Дахау было отправлено около 500 человек. Все они были расстреляны . Из допроса на процессе 1948 г. генерал-лейтенанта Шеммеля, начальника отдела военнопленных в XIII военном округе с 1941 по 1942 г., мы узнаем, что в его распоряжении находилось около 40 ООО- советских военнопленных, из них было отобрано 2 ООО человек10. А. Штрайм констатирует, что в конце августа 1941 г. в отчете группы «А» говорилось, что проверка пленных была удовлетворительной и обнаружено большое число «коммунистических функционеров, которые были ликвидированы»11. В его книге приводятся многочисленные факты массового расстрела политруков и офицеров - евреев и неевреев на территории Литвы.

Из новейших исследований проблема отборов и роль вермахта при этом наиболее глубоко изучена в работах Р. Отто. Ему удалось познакомиться в архиве Министерства обороны РФ с персональной картотекой попавших в плен советских офицеров. Ценность этих данных состоит в том, что он впервые приводит Цифры по отобранным, а затем убитым советским офицерам.

8 fbid. S. 194-195.

9 Ibid. S. 273.

М.Е. Ерин. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

Кроме того, им был проведен анализ социального состава отобранных (их возраст, профессиональная подготовка и военная должность). Картотека показала весь масштаб злодеяний и непостижимость происходящего и более чем что-либо вызывает смущение историков, сомневающихся в ее достоверности. По мнению Отто, благодаря большому количеству биографических данных, «отобранные» могут быть идентифицированы. Речь идет не просто об офицерах, а о руководящем звене Красной Армии, и это привлекло внимание гестапо. Он называет цифру 80 ООО офицеров, попавших в немецкий плен12. На большом фактическом материале Отто опровергает утверждения многих бывших офицеров и чиновников политической полиции о том, что они не имели никаких сведений об уничтожении советских военнопленных. Отто констатирует, что вермахт интенсивно участвовал в отборах. Без его активной помощи они были бы невозможны. Более того, по его утверждению, в отборах было занято много учреждений. Но главное, сомнения против отборов внутри военного руководства едва ли высказывались13. Так, военные и СС совместно в центре третьего рейха вели войну на уничтожение против «большевистского мировоззрения»14. Автор особенно отмечает зловещую роль гестапо и Гейдриха в организации отборов среди советских пленных, их уничтожении и в деле сотрудничества с ОКВ.

Для обнаружения «опасных элементов» среди пленных использовались не только полицейские методы. В их ряды внедрялись «информаторы» из числа советских пленных. И это приносило эффективные результаты. В крупнейшем офлаге 62 (XIII Д) Хаммельбург, например, был создан даже «русский комитет» для сотрудничества с немцами. Он состоял из 6- 10 офицеров. Речь шла о высокопоставленных офицерах, недовольных сталинским режимом. По их информации подозреваемых доставляли уже на следующий день на допрос. Отобранных затем пере-

98

Глава IL Германская историография о советских военнопленных

99

---.—.—-—-—~~- —т-- ■......—■ - -■........" ■ ■■--

давали в концлагерь Дахау. Уже в начале сентября 1941 г. туда было отправлено 20- 25 офицеров15. Антисемитизм при «отборах» был одним из главных критериев. Первая сортировка пленных, как пишет Отто, происходила по так называемому «внешнему виду». Красноармейцы, имеющие «еврейский» вид, должны были проходить унизительный акт по осмотру возможного обрезания. Обрезание являлось доказательством еврейского происхождения, что было одним из глубочайших заблуждений. Однако этого было достаточно, чтобы вынести приговор о жизни или смерти. Считалось, что евреи являлись наиболее «фанатичными коммунистами», а «руководящий состав Советов» на 90% состоял из евреев. Отбор по расистскому принципу стоил жизни многим советским пленным. Для признания, кто он на самом деле: комиссар, интеллигент или кто-то иной, использовались пытки и противопоставления с тем или иным свидетелем обвинения. Было много клеветы и предательств16. По свидетельству автора, чиновнику, который вел допрос, в среднем ежедневно удавалось допросить 50 человек.

Отто проследил также процесс передачи отобранных военнопленных из шталагов гестапо. Сам факт передачи означал освобождение из военного плена, но это не освобождало вермахт от ответственности за них, так как карточка № 1 должна была быть согласно предписанию «передана после окончания военного плена на родину пленных». Это дает повод предполагать, пишет он, что руководство вермахта участвовало в организации преступлений и о которых оно должно было знать17. Отобранные пленные как «нежелательные» элементы больше не возвращались к своим товарищам и были транспортированы в концлагеря, где они подвергались многочисленным пыткам, на них ставили различные эксперименты и уже затем пленные уничтожались.

В этой связи Отто описывает, в каком концлагере и как происходил процесс массового уничтожения отобранных, а также какие способы использовали коменданты лагерей для их ликви-. дации. В концлагерях Заксенхаузен и Бухенвальд проводились

М.Е. Ерин. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

убийства пленных выстрелом в затылок, а трупы затем сжигали в крематориях. Этот «технически превосходный» метод быстрого ликвидирования политруков и русских комиссаров получил быстрое и широкое распространение. Его стали использовать другие концлагеря. Таким образом, подчеркивает автор, немецкое руководство нашло «оптимальное» решение: быстрый, эффективный и бесследный способ уничтожения военнопленных и «вследствие чего сделали возможной победу национал-социализма над большевистским мировоззрением» , Другой метод уничтожения пленных - газовые камеры. Гауптштурмфюрер Фритч, заместитель коменданта лагеря Аушвитц (Освенцим), «по своей собственной инициативе использовал газ для уничтожения советских пленных. Циклон В использовался здесь для борьбы с вредителями и поэтому всегда был в запасе. После того как «об опыте» было сообщено в РСХА, было решено в «будущем при массовых убийствах применять этот газ». Первое уничтожение в газовых камерах Аушвитца, пишет Отто, носило «пробный характер», но вскоре оказалось, что здесь были открыты новые способы массового уничтожения потенциальных врагов национал-социализма19.

Помимо удушья газом применяли такие способы при ликвидации пленных, как инъекцию в область сердца, расстрелы, в некоторых случаях, как указывает Отто, отобранных даже не перевозили в концлагеря, а уничтожали «на месте». Так, происходило в шталаге 312 (XX С) Торн, где экзекуции проводились «на открытой местности недалеко от Торна, в некоторых случаях прямо в бараках или их окрестностях». Первые советские военнопленные здесь появились в конце июля. 10 августа в лагере насчитывалось 2 000 человек, а 1 октября 1941 г. - уже более 11 ООО20. По данным, здесь было расстреляно около 1 200 советских пленных. Чудовищность отборов состояла не только в причинах их проведения, но и в самом процессе осуществления. Они проходили по установленному механизму, который никем

18 Otto R. Die Zusammenarbeit von Wehrmacht und Stapo... S. 777.

100

Глава П. Германская историография 6 советских военнопленных

101

не мог быть остановлен, так как он формально всех удовлетворял. Дальнейшая судьба отобранных никого не интересовала.

Особая жестокость и беспощадность являлись беспримерным явлением в немецкой военной истории. Направление военнопленных в концлагерь происходило также по устоявшейся системе, т.е. каждый концлагерь был предназначен для ликвидации военнопленных, отобранных в том или ином шталаге или военном округе. По данным Отто, в концлагере Заксенхаузен до 31 июля 1942 г. число убитых в среднем достигло 12 ООО пленных*, в Бухенвальде в 1941 г. было казнено по меньшей мере 7 ООО офицеров, политработников, евреев21, при этом тех, кого должны были казнить сразу по прибытии, вообще не включали в общие списки, а вносили в отдельные формуляры, которые 2 апреля 1945 г. СС уничтожило. В Дахау были расстреляны

М.Е. Ерин. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

22 Otto R- Die Zusammenarbeit von Wehrmacht und Stapo und Sowjetische Kriegsgefangene... S. 777.

23 Otto R. Wehrmacht, Gestapo und sowjetische Kriegsgefangene... S. 104.

102

4 ООО отобранных пленных . Концлагерь Дахау стал к тому же тем местом, где систематически уничтожались советские офицеры. Отобранных в офлаге 62 (ХШД) Хаммельбург отправляли в Дахау. 1 декабря 1941 г. в офлаге насчитывалось 5 140 офцеров, а в июне 1942 г. - уже 5 850 3. По расчетам Отто, до начала января 1942 г. было отобрано и уничтожено 653 офицера. С февраля по май 1942 г. из Хаммельбурга в Дахау прибыло еще 3 или 4 состава, один из них с 96 пленными. До лета 1942 г. в результате отборов в Дахау было убито 1 100 советских офицеров из Хаммельбурга24. На оккупированной территории существовали по крайней мере еще два лагеря, которые принимали военнопленных офицеров: офлаг Ковно/Кауен в Литве и офлаг XI А во Владимире-Волынском, на западе Украины. Неизвестно, какое количество офицеров попадало в разряд «большевистских руководящих кадров» и было расстреляно сразу же при пленении. В концлагере Гросс-Розен гестапо уничтожило 2 500 - 3 000 отобранных военнопленных, а в концлагерь Флоссенбюрг было передано не менее 1 300 пленных25. Всего было ликвидировано по меньшей мерс 38 000 человек.

Данные об уничтожении офицеров и политработников в концлагерях Нойхаммер и Маутхаузен приводят в своих книгах Штрайм и Б. Суховяк. В октябре 1941 г., по свидетельству Сухо-вяка, в концлагерь Нойхаммер прибыло 1000 советских пленных. Они были сразу изолированы в отдельные бараки, которые были невероятно переполнены. Эти пленные погибали от голода. Они получали ежедневно только две чашки солодового кофе, один литр обезжиренного свекловичного супа и 250 г хлеба. Военнопленные умирали массами. Немедленно, продолжает автор, после прибытия советских пленных состоялась первая массовая экзекуция. Кроме 1 000 пленных солдат в лагерь доставили 43 офицера и комиссара. Без регистрации они были расстреляны в следующую ночь перед осветительной установкой. Несмотря на секрет

Глава Л. Германская историография о советских военнопленных

Suchowjak В. Die Tragödie der Häftlinge von Neuengamme. Hamburg, 1985. S. 38-

103

ность, весь лагерь знал об этом «деянии» СС. Позднее массовые

26

экзекуции происходили часто . Так, 25 сентября 1942 г. в лагерь Нойхаммер из шталага XI В Фаллингбостель прибыли 197 советских военнопленных, которых в тот же день расстреляли27. В Маутхаузен направляли «злейших врагов народа». Например, 17 августа 1942 г. было уничтожено 56 советских военнопленных евреев, 17 апреля 1943 г. - 59 политруков, 8 июля 1943 г. - 54 советских пленных28. Это говорит о том, что расстрелы офицеров и политработников, пусть и не в таких масштабах, как раньше, продолжались. По утверждению Штрайма, в концлагерь Маутхаузен в 1941 г. было доставлено по меньшей мере 6000 советских пленных. Несколько сотен из них были сразу казнены без всякой регистрации, а 5 333 человека были зарегистрированы и отправлены на работу в каменоломни. До конца 1942 г. из них 4 866 человек были убиты или умерли от болезней и истощения29. Аналогичные процессы происходили в концлагере Нойенгамме и особом лагере СС Хинцерт, где отобранных советских пленных либо казнили, либо убивали в газовых камерах.

9 апреля 1942 г. недалеко от концлагеря Амерсфорт (Голландия) были расстреляны 77 советских пленных. Тела убитых были брошены в вырытую большую яму и посыпаны негашеной известью. Комендант лагеря приказал записать в регистрационные документы, что русских военнопленных переправили в другое место.

Ликвидация отобранных в Восточной Пруссии, генерал-губернаторстве Польши, на территории Прибалтики и Украины, находившихся в компетенции командования вермахта, осуществлялась другими методами. В этих районах казни проводились самими карательными отрядами или мобильными отрядами СС, расстреливая пленных. По мнению Штрайта, имеющиеся цифры свидетельствуют о том, что в этих районах военнопленные расстреливались в значительно большем количестве, чем на терри

М.Е Ерин. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

тории рейха. Только за период с 21 по 28 сентября 1941 г. из лагеря Калилов (Польша) было расстреляно от 5 ООО до 6 ООО советских пленных30.

В своей работе «Сотрудничество вермахта и Стапо при "отборе" советских военнопленных в рейхе» Отто попытался выяснить причины, почему офицеры вермахта так легко совершали убийства, почему их не мучили угрызения совести? Конечно, в преступлениях вермахта главная вина ложится на политическое руководство «третьего рейха». Гитлер идеологически обосновал массовое уничтожение славян и евреев, объявив войну «еврей-ско-большевистскому врагу». Он вел эту войну безжалостно и жестоко, не допуская никаких компромиссов. В своей пропаганде и идеологии в отношении СССР нацистское руководство с самого начала внушало немцам, что война идет против «славянского недочеловечества». С другой стороны, по мнению Отто, преобладающая часть старых офицеров вермахта согласилась с отборами как вынужденной, необходимой мерой в мировоззренческой войне против Советского Союза. После трагического опыта революции 1918 - 1919 гг., которая поставила под вопрос их собственное существование, эти офицеры увидели в национал-социализме важнейшие гарантии своей безопасности. Когда военное руководство призвало к военному и политическому крестовому походу для уничтожения идеологически смертельного врага (большевизма), то встретило в большинстве случаев безоговорочную поддержку со стороны старых офицеров31. Сомнения были неуместны, так как под отобранными пленными, по их мнению, понималось острие большевизма, без которого простые красноармейцы были бы не в состоянии сопротивляться культурно и расово «выше» стоящим немецким солдатам32. Исходя из этого советские пленные как носители враждебной идеологии должны быть лишены солдатского статуса и должны быть одновременно отобраны и изолированы, как некий вид бацилл, от общей массы пленных. Для успокоения совести для них служил дополнительный аргумент, что война против Советского Сою

104

Глава //. Ггрманская историография о советских военнопленных

36 Bonwetsch В. Die sowjetischen Kriegsgefangenen zwischen Stalin und Hitler S 135.

105

за - это в первую очередь политическая борьба. Когда осуществлялся отбор, эти офицеры рассуждали, что комиссары не являются русскими солдатами, а только «политическими людьми» и поэтому они никакие не военнопленные33.

Еще на одну причину отборов указывает в своей статье Отто. Это месть, «месть СС против русских, преимущественно убивающих пленных эсэсовцев»^4. Эта идея широко пропагандировалась в Германии, как ответный шаг нацистов на содержание немецких военнопленных в советском плену. Некоторые историки ФРГ в 80-е годы использовали этот факт для оправдания действий вермахта. Так, П. Карелл и Г. Бёддекер в книге «Пленные. Жизнь и переживания германского солдата за колючей проволокой» старались показать, что военнопленные, находившиеся в плену в странах Запада, проживали в нормальных, «цивилизованных» условиях, в то время как попавшие в Советском Союзе в плен немецкие солдаты жили в постоянном страхе перед смертью, подвергались пыткам и издевательствам, если не соглашались предать Родину35. Опубликованные в последние годы архивные документы, воспоминания бывших пленных и исследования не подтверждают вывод этих авторов о том, что немецкие пленные жили в постоянном страхе, что их пытали и над ними издевались. Да и в немецкой литературе опровергается этот тезис. Профессор Бонвеч, известный специалист по советской истории, пишет, что немецким военнопленным в советском плену шанс выжить был выше, чем в немецком . Обращение немцев с советскими пленными было значительно хуже, чем обращение с немецкими военнопленными в советском плену. В СССР на протяжении всей войны, продолжает он, господствовал голод, после войны положение было не лучше, так как из-за неурожая 1946 г. на Украине преобладал голод. Несмотря на все лишения, которым подвергались немецкие пленные в СССР, жилось им, по

М.Е. Ерш. Советские военнопленные в нацистской Германии 1941 - 1945 гг.

106

меньшей мере, не хуже, чем населению, среди которого они жили. Нередко даже местное население попрошайничало у немецких военнопленных. Бонвеч признает, что судьба советских пленных в немецком плену была намного хуже. Расово-идеологиче-ская война на уничтожение отразилась на отношении к ним37.

Как видно, отобранных не просто расстреливали, но и подвергали многочасовым пыткам и унизительным процедурам, после чего их умерщвляли различными способами. Вообще, оценку «опасности» пленного давали сами коменданты лагерей и офицеры абвера, хотя под давлением СС и нацистской партии, а также руководства вермахта, без сомнения, очень сложно было решать в пользу пленных, но и возражений против этого не было. Офицеры вермахта, ответственные за советских пленных, считали отборы необходимыми.

Уничтожение военнопленных в концлагерях эсэсовцами обстоятельно показано в работах К. Орт. Автор скрупулезно изучила архивные материалы Германии, многочисленные опубликованные документы и воспоминания. Орт напоминает, что еще в апреле 1941 г. была создана специальная комиссия врачей («Т4») для умерщвления в концлагерях. Комиссия по сути дела занималась эфтаназией, уничтожая больных и слабых заключенных. С апреля 1941г. до апреля 1942 г. она «трудилась» по меньшей мере в 10 концлагерях. Отобранные, как правило, уничтожались. Программа убийства, под названием акция «14ПЗ», с лета 1941 г. была нацелена на уничтожение советских военнопленных38. Гиммлер, отмечает автор, сотрудничая с вермахтом, создал осенью 1941 г. два огромных лагерных комплекса: «лагерь военнопленных войск СС» Майданек и Биркенау. Оба подчинялись «Инспекции концлагерей» (JKJL), Майданек как самостоятельный концлагерь, Биркенау оставался до 1943 г. как внешний лагерь концлагеря Аушвитц. В концлагерях Ауш-витц и Майданек к концу 1941 г. преобладали поляки и с осени

Гчава II. Германская историография о^советских военнопленных

того же года - советские военнопленные. Смертельный террор СС был направлен прежде всего против заключенных славянского происхождения и против евреев39. Как пишет Орт, Гиммлер планировал разместить в Майданске 50 ООО и в Биркенау -100 000 военнопленных. Эти планы не были реализованы, и пленные были распределены по другим концлагерям. Процент смертности был огромный. В концлагере Аушвитц особая комиссия гестапо целенаправленно отбирала «политических комиссаров» и убивала их. Большинство же расстрелянных в концлагере «политических комиссаров» поступало все же из лагерей вермахта40. По утверждению Орт, поздним летом 1941 г. во всех концлагерях состоялись массовые расстрелы отобранных военнопленных. В этих акциях убийства, вероятно, погибли по меньшей мере 34 000, а возможно- 45 000 советских пленных41. Методы убийства были разнообразны, а жертвы не были отмечены в лагерной регистратуре. В концлагере Маутхаузен между летом 1941 и весной 1943 г. растущее число убитых среди разных групп заключенных составляли: 90% евреи из числа пленных и 60% советских пленных славянского происхождения. С середины 1941 по октябрь 1942 г. СС целенаправленно уничтожало только пленных евреев и русских42. В своей книге «Система национал-социалистических концлагерей» Орт приводит данные об убийстве «политических комиссаров» в ряде концлагерей: в Дахау- 1 100, Флоссенбюрге- 1 158, Нойенгамме-1 143, Аушвиту- 15 000, Гросс-Розен - 898, Нидернхаген- 14, Хитцерт-20-7043.

В результате отборов в шталагах в руки айнзатцкоманд попали десятки - сотни тысяч советских пленных. Приводятся разные цифры. Мы уже указывали на данные историка Штрайма, который считает, что жертвами селекции айнзатцкоманд на фронте и в районе ОКВ пали по меньшей мере 600 тыс. человек.

107

М.Е. Ерин. Советские военнопленные в нацистской Германии J 94 J - 1945 гг.

Иную цифру называет А. Штрайм. Он оценивает по меньшей мере 140 ООО жертв отбора. При этом Штрайм пишет, что фактическое число жертв должно быть значительно выше, в особенности в районе боевых действий. Во многих случаях они не учтены или просто нет конкретных данных о масштабе акций по уничтожению44. В работах историков ФРГ, посвященных истории отдельных шталагов, мы можем найти цифры уничтоженных пленных в результате отбора. По данным К. Хюзера и Р. Отто, из шталага 326 (VI К) Senne, одного из крупнейших шталагов третьего рейха, было отобрано и отправлено в концлагерь Бухенвальд 5 ООО - 6 ООО советских пленных. Там они были подвергнуты «особому обращению», т.е. многие были убиты (более 1 ООО человек). Остальные доставлялись на работу. И все же в начальный период этот лагерь был «главным поставщиком» пленных для убийства выстрелом в затылок45. Историк Ф. Шо-кенхоф считает, что в шталаге 326 (VI К) было отобрано 4 556 советских пленных46. Тысячи советских пленных были отобраны в лагерях Берген-Бельзен, Оербке и Витцендорф и отправлены в концлагерь Заксенхаузен, где их расстреляли. В концлагерь Аушвитц (Освенцим) специально для казни доставлялись политруки и другие советские военнопленные, отобранные айнзатц-командами. Их даже не брали на учет и умерщвляли непосредственно по прибытии в лагерь. Первая такая группа в составе 300 военнопленных, по большей части политруков Красной Армии, прибыла в лагерь в июле 1941 г. В течение нескольких дней все они были убиты47.

В крупнейшем шталаге третьего рейха 304 (I V Н) Цайтхайн лагерный персонал активно помогал айнзатцкомандам в приведении отборов. Они происходили сразу по прибытии транспортов с советскими военнопленными: выискивали евреев, «фана

108